Не надо думать, что последние десять лет все держалось исключительно на высоких ценах на сырье

Мировой финансово-экономический кризис дал толчок к переоценке существующих реалий в нашей стране. Пелена тучных лет спала. В одной из своих статей Вы пишете, что Англия на рубеже ХIХ века была мировым лидером, фунт - мировой валютой. При этом замечаете, что английскому правительству надо было понимать, что это не на века. Какие шансы у России?

Вы пишете, что Англия на рубеже ХIХ века была мировым лидером, фунт - мировой валютой. При этом замечаете, что английскому правительству надо было понимать, что это не на века. Какие шансы у России? — России сейчас не надо претендовать на роль лидера, это, на мой взгляд, нереалистично. Стране предстоит адаптироваться к условиям мирового финансового кризиса, кризиса реальной экономики. Это тяжелая задача. После краха советской экономики мы прошли переходный этап, на смену которому пришел период высоких темпов экономического роста. Он начинался еще при низких ценах на нефть. Не надо думать, что последние десять лет все держалось исключительно на высоких ценах на сырье.

В 1999 году цены на нефть были ниже исторически средних уровней, а экономический рост начался. Начался рост производства в обрабатывающих отраслях. В последние годы он был заметно выше, чем в добывающих. В конце 2003-го — начале 2004-го года этот рост был поддержан выходом цен на нефть на аномально высокий уровень. В этой ситуации можно было поверить, что высокие по историческим меркам цены будут гарантированы навсегда. Можно найти немало квалифицированных работ, написанных в конце 2007-го — начале 2008-го года о том, что из-за растущего спроса в Индии и Китае высокие цены на нефть обеспечены. В январе 2008 го года на заседании ученого совета Института экономики переходного периода мы обсуждали тему, связанную с потенциальным влиянием замедления глобального экономического роста на динамику цен на экспортные товары России. Тогда многие эксперты с нашими выводами не соглашались.

Теперь возражений стало меньше. Сегодня стране важно адаптироваться к новым условиям. Это не первый и не последний кризис в истории рыночной экономики мира на протяжении последних двухсот лет. Кризисы повторяются. Тема кризисов в мировой экономической системе, их цикличности — предмет споров в профессиональной среде. Но о том, что падение, а затем ускорение темпов роста ведущих мировых экономик происходит последние двести лет, как правило, на протяжении периода в 5 — 10 лет, — вряд ли кто-то будет спорить. Во второй половине ХХ века причиной замедления темпов экономического роста обычно была реакция денежных и финансовых властей на ускорение инфляции. В 2000 году ситуация изменилась. В 2001 году рецессия была сравнительно мягкой. Есть эксперты, утверждающие, что ее и не было вовсе.

Наиболее авторитетные организации, такие как Национальное бюро экономических исследований США — официальный арбитр в определении времени начала и конца рецессий в Америке — пользуются более тонким инструментарием, чем тот, о котором рассказывают студентам экономических вузов. Оно утверждает, что рецессия в США в это время — факт. На ее фоне темпы экономического роста в России упали вдвое. Америка могла себе позволить ответить на рецессию резким ослаблением денежной политики. Процентная ставка к моменту начала рецессии была высокой, бюджет в хорошем состоянии. В это время активно обсуждался вопрос, как будет выглядеть мировая финансовая система, когда государственный долг США будет равен нулю, исчезнут наиболее надежные инструменты управления ликвидностью. Именно то, что рецессией 2001-го года управляли путем резкого ослабления бюджетной и денежной политики, во многом обусловлен динамичный глобальный экономический рост 2002 — 2007 годов.

Зная экономическую историю, можно было предположить, что следующая рецессия будет более жесткой. Замечу, что механизмы двух последних рецессий были разными и во многом необычными. Первая была связана с крахом рынка акций высокотехнологичных компаний и подкрепленными террористическими атаками 11 сентября 2001-го года в Нью-Йорке, вторая — с падением рынка второсортного ипотечного кредитования, который привел к банковскому кризису в США. Не стоит забывать, что мы живем в меняющемся мире. Между пятидесятыми и девяностыми годами важнейшим элементом экономической политики, который влиял на ускорение/замедление мирового экономического роста, было ускорение инфляций в ведущих мировых экономиках под влиянием разных причин: ослабление бюджетной политики, Вьетнамская война, программы социальных расходов. Чтобы сократить темпы инфляции, надо было ужесточить кредитную политику, увеличить процентные ставки, сокращать масштабы денежного предложения.

Все это вело к замедлению экономического роста, безработице, за этим следовало постепенное восстановление экономического роста на новых основаниях при более низких темпах инфляции. Идеи, которые были популярны осенью прошлого года, о том, что рост экономики Китая и Индии позволит надеяться на то, что изменение колебаний в экономической активности в США не будет влиять на мировые темпы экономического роста, оказались ошибочными. Экономика США до сих пор остается крупнейшей в мире. Те факторы, которые влияют на масштабы экономической активности Штатов, по-прежнему важны для всего мира, включая и Россию. Нам придется жить в этом мире, с пониманием, что это не первая рецессия в мировой истории, не десятая и не двадцатая.

Что все это было, и если не делать глупостей, раньше или позже — пройдет. В Англии 200 лет назад текстильная промышленность была локомотивом развития. Постепенно ее передавали в развивающиеся станы, типа России. На смену приходили новые технологии. Некоторые экономисты говорят об эпохе новой экономики — имеется в виду производство и обмен информацией — как новая экономическая отрасль, создающая полезную стоимость. Какие отрасли, на Ваш взгляд, станут таким локомотивом выхода из кризиса, что будет в будущем? — На такие вопросы не отвечаю. В начале ХХ века на них отвечать было легко.

Надо посмотреть, какие отрасли более развиты в странах-лидерах экономического роста, и сделать вывод, что надо делать в своей стране. Например, вы выясняете, что вам нужны железные дороги. Чтобы обеспечить их строительство, необходимо наладить производство чугуна и стали. Тогда такая стратегия работала. Но в конце ХХ века на фоне стремительных технологических изменений она перестала быть результативной. В СССР квалифицированные специалисты смотрели на то, что происходит в высокотехнологичных сферах в США, старались вкладывать огромные деньги в то, чтобы создать производство электроники, подобное американскому, в нашей стране. Но к тому времени, когда мы его создали, выяснилось, что отстали лет на двадцать.

Развитие в этом сегменте пошло другим путем — через персональные компьютеры. Думать, что сегодня можно строить промышленную политику экономического развития так, как это делали в начале двадцатого столетия — несерьезно. Журнал «Эксперт» изложил концепцию взрывного развития экономики длиной в 20 лет, за которые основные фонды и технологии устаревают, и наступает спад двадцатилетнего экономического развития. В эту концепцию попытались встроить все мировые кризисы.Ваш комментарий. — Знаком с работами, посвященными тому, что я назвал бы «кондратьевскими» циклами.

«Кондратьевские» работы блестящи и интересны. Правильны ли они? Не знаю. Для ответа на этот вопрос нет достаточной статистической базы. Для анализа коротких 5 — 10-летних циклов есть достаточно информации. Это не значит, что мы все понимаем в коротких циклах. Мир меняется, меняются валютные отношения между странами, ушел в прошлое золотовалютный стандарт, за этим последовала великая депрессия. Сложности есть, но есть и солидная статистическая база. Прогноз, связанный с длинными циклами, я воспринимаю как интересную, талантливую, но неподтвержденную гипотезу.

Как Вы оцениваете потенциал современных российских бизнесменов, владельцев бизнеса? — Как правило, это компетентные люди. Они уже заменили «красных» директоров? — В значительной степени — да. Чем они отличаются от своих предшественников? — Они больше адаптированы к вызовам рыночной экономики. У них меньше предрассудков, связанных с тем, что систему, которая обанкротилась на рубеже 1980 — 1990-х, можно восстановить. Эти люди лучше понимают важность для бизнеса всего, что связано с финансами, кредитными обязательствами, платежеспособностью, маркетингом.

«Красные директора» в силу отсутствия опыта работы в рыночных условиях, как правило, понимали все это хуже. Современные бизнесмены приобрели опыт работы на рынке, но для них это тоже глобальный кризис. Как Вы считаете, когда Америка преодолеет кризис? Первой в него вошла, и первой выйдет? — Как это было в последние лет пятьдесят — американская экономика одновременно главный мотор в мировой экономике в условиях роста и главная проблема в условиях его замедления. Ответа на этот вопрос никто не знает. Есть доминирующее в экспертном сообществе мнение, связанное с тем, что Америка начнет выходить из рецессии в 4-м квартале этого года. В личном общении имел возможность убедиться, что эксперты, отстаивающие эту точку зрения, не убеждены в своей правоте.

За последние 50 — 60 лет этот кризис беспрецедентен по масштабам и последствиям. Вопрос: как, и кто может с уверенностью прогнозировать ситуацию, где необходимые для этого статистические данные? А что Вы скажете о нашумевшей рекламной компании нанотехнологий? — Я доверяю Анатолию Борисовичу Чубайсу. Если бы не он отвечал за это дело, я бы предположил, что это все кончится провалом. Анатолий Борисович на моей памяти несколько раз решал задачи, которые информированным экспертам представлялись неразрешимыми. Помню, как один авторитетный человек, сидя у меня на даче шесть лет назад, объяснял мне, как и почему, с правовой, финансовой и политической точки зрения, реформировать РАО ЕС невозможно.

Тогда возразил, что если бы за это взялся не Чубайс, я бы с его мнением согласился. Но дело в том, что помню, как другой авторитетный человек сидел у меня в кабинете в январе 1992 года и объяснял, что задача приватизации российской экономики неразрешима. Не идеально, не так, как хотели, но мы эту задачу решили. Задачу обеспечения эффективной работы в области высоких технологий в России нужно решать. Интересно было бы узнать Вашу оценку современного состояния системы высшего образования в России? — Оно разное. Специфика советско-российского образования — как среднего, так и высшего — состояла в том, что было элитное образование на уровне высших мировых стандартов — это 2-я математическая школа в конце 1960-х годов или мехмат в то же время, физтех сегодня.

И была средняя образовательная система для всех. В чем специфика советского образования по отношению к тому, что происходило в наиболее развитых странах в 1960 — 1970-х годах? У нас не было демократии. В Европе, США в конце 1950-х годов укоренилось представление о том, что образование можно использовать в качестве инструмента, обеспечивающего социальное выравнивание. Элита для себя сохраняла платное образование, а для всех остальных она ставила одинаковые условия получения знаний со средним уровнем преподавания, утверждая, что нельзя делать привилегированные школы, что каждый должен ходить в школу по месту жительства. После чего возникло множество проблем с образовательной системой — перечитайте то, что пишут про Вашингтонское образование, вам все будет ясно.

Идея о том, что мы выделим маленькую часть платного образования, и вся элита будет учиться платно, а остальные будут ходить в школу по месту жительства, независимо от того, хороша она или плоха — сильно сказалась на качестве образования в Европе, США и Канаде. С этим пытались бороться в Англии во времена М. Тэтчер, но в целом доминировала тенденция общего образования единого для всех. Те, кто были оппонентами этого решения, обращали внимание на то, что подавляющее большинство конгрессменов и сенаторов, которые выступают за эту идею, отправляют своих детей в платные частные школы. У нас в советские времена элита понимала, что никакой демократии нет, мнение общества ее не волновало.

Главным был вопрос о том, получат ли их дети хорошее образование, будут ли подготовлены специалисты, полезные в военно-промышленном комплексе. Отсюда система элитных столичных школ — вторая, седьмая, пятьдесят седьмая, многие другие. Подобные были и в регионах. Были программы физтеха по отбору наиболее талантливых ребят из провинции и работа с ними. Такая структура сохранилась. Сегодня в этом наше сравнительное преимущество. Выпускников ведущих российских вузов охотно берут на работу в Европу или Америку. Российские компании заинтересованы в привлечении хорошо образованных специалистов. Число выпускников того же физтеха, уезжающих за границу, с каждым годом сокращается — спрос в стране на них такой, что смысла ехать в США нет. Конечно, проблемы в области образования, в первую очередь — не элитного, существуют.

Но в целом система оказалась достаточно инерционной. Это позволило не без потерь, но пережить тяжелый кризис, который был связан с крахом СССР. Ваше мнение по поводу изменения кадровой политики в условиях кризиса. Прогнозы по дальнейшим увольнениям... — Увольнения неизбежны. Безработица будет расти. Кризис на то и есть кризис. В таких условиях надо быть гибким. Следует понимать, что мечты о повышении зарплаты, новых бонусах мало реализуемы, придется экономить. Зарплату достаточно быстро повышали на протяжении предшествующих десяти лет. До уровня 1998-го года она не упадет. Под это надо подстраивать решения, связанные с ипотечным кредитованием, потреблением, покупкой дорогих вещей. Точно одно: уровень жизни недавних лет повторится еще нескоро — если в 2010-м, то это будет удачей.

Что пожелаете нашим читателям? — Спокойствия в условиях кризиса. Самый худший способ ведения дел в подобной ситуации — паника. Понимания, что реальность изменилась, будет намного жестче, чем она была в предшествующие годы. И в то же время осознания, что кризисы приходят и уходят.